Практика раскрытия некоторых ключевых тем в оглашении и катехизации после крещения

1. Описание отношений Бога и человека на вводной огласительной беседе.
2. Беседа об исповеди.
3. История спасения в контексте катехизации.
4. Описание отношений Бога и человека
   на вводной огласительной беседе

Первую огласительную беседу с пришедшими людьми обычно начинают со знакомства и установления доверительных отношений. Следующий шаг — обсуждение вопросов сугубо религиозных, относящихся к церковной сфере. Людей, имеющих весьма смутные представления о церковной жизни, необходимо предварительно подготовить для серьезного разговора об основах православной веры, нравственности и о православном богослужении.

Протопресвитер Александр Шмеман в работе «Православное Богослужение. Литургия» очень точно выразил стоящую при этом перед катехизатором задачу: «Чтобы понять действие и смысл каждой части, надо сначала понять все в целом. Слишком часто в нашем религиозном преподавании службы не объясняются, а только описываются как ряд обрядов и молитв. Внутренняя необходимость, которая все эти элементы связывает и приводит в порядок… не объясняется».

Поэтому вместо перечисления церковных обычаев или изложения истории спасения в самом начале огласительного курса стоит поднять фундаментальный вопрос о том, чего хочет от людей Бог и с чем можно сравнить взаимоотношения Творца и христианина.

Для описания возникающих отношений между Богом и человеком в Священном Писании используются примеры людских взаимоотношений. В этом заключается предназначение притчи и символа — через земной пример выразить нечто небесное и божественное: «чему подобно Царствие Божие? и чему уподоблю его?» (Лк. 13:18).

Но для начала необходимо упомянуть те негативные формы, которые уж точно не могут уподобляться Царству Божию. Иными словами, мы перечислим «неверные форматы» взаимоотношений, которые немыслимы для христианства.

1. Господин и раб

Во время Тайной Вечери Христос отказался называть Своих учеников рабами: «Я уже не называю вас рабами, ибо раб не знает, чтó делает господин его» (Ин.15:15). Вспомним, как блудный сын, возвращаясь к своему отцу, продумывал покаянную речь: «встану, пойду к отцу моему и скажу ему: отче! я согрешил… и уже недостоин называться сыном твоим; прими меня в число наемников твоих» (Лк. 15:18–19). Он решил из положения «сына» перейти в статус «слуги». Однако отец не захотел даже слышать подобное и оборвал сына на слове «недостоин». «Он не дает ему сказать: прими меня в число наемников, потому что сделок с Богом не бывает. Мы не можем перестать быть сыновьями, дочерьми Божиими и стать Его рабами или наемниками — рабами, которые работают из-за страха, или наемниками, которые работают только за плату. Мы не можем перестать быть тем, чем мы являемся для Него — Его детьми. Бог не мирится с нашим падением. Бог не принимает нас на новых началах: ты был Мне сыном, теперь стань Мне работником. Отец останавливает своего сына, прежде чем тот попросился стать наемником, он зовет слуг и призывает их принести сыну прежнюю его одежду, вернуть ему старое достоинство и радуется его возвращению» (митр. Сурожский Антоний).

2. Бюрократ и проситель

Бытует мнение, будто Бог — отрешенная и заоблачная реальность, а потому Его необходимо особым образом умолять и привлекать Его внимание молитвами и жертвами. Ведь иначе Он даже не подумает вмешаться в ход земных событий.

Это мнение о богах разделяли язычники в античное время. Христос прямо отверг возможность такого представления о Боге: «молясь, не говорите лишнего, как язычники, ибо они думают, что в многословии своем будут услышаны; не уподобляйтесь им, ибо знает Отец ваш, в чем вы имеете нужду, прежде вашего прошения у Него» (Мф. 6:7–9).

В этих словах дано пояснение, в каком смысле люди могут назвать Бога Отцом: Он знает человека лучше его самого. Святитель Игнатий (Брянчанинов) в «Аскетических опытах» так толкует это место Писания: «Не нужны Богу наши молитвы: Он знает и прежде прошения нашего, в чем мы нуждаемся; Он, Премилосердый, и на непросящих у Него изливает обильные щедроты. Нам необходима молитва: она усвояет человека Богу. Без нее человек чужд Бога, а чем более он упражняется в молитве, тем более приближается к Богу».

Итак, общение с Богом в молитве дает человеку уверенность, что он «свой» Богу, близкий и родной.

3. Товарно-денежные отношения

Язычники полагали, что их боги нуждались в жертвах от людей, будто боги ищут не любовь людей, а подчинение и служение себе.

На таких ущербных, голодных и честолюбивых божков вовсе не похож Творец мира: «не приму тельца из дома твоего, ни козлов из дворов твоих, ибо Мои все звери в лесу… и животные на полях предо Мною. Если бы Я взалкал, то не сказал бы тебе, ибо Моя вселенная и все, что наполняет ее. Ем ли Я мясо волов и пью ли кровь козлов? Принеси в жертву Богу хвалу и воздай Всевышнему обеты твои, и призови Меня в день скорби; Я избавлю тебя, и ты прославишь Меня» (Пс. 49:8–15).

Готовность служить человеку, а не ожидать служения Себе — характерное отличие Бога христиан от божков языческого мира: «Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих» (Мк. 10:45).

4. Кумир и поклонник

Эта форма отношений человека к духовному миру выявляет ложный вектор религиозного чувства. Например, когда человек создает себе идола, некую концепцию божества, при этом этот ложный образ заслоняет лик Истинного Создателя.

Живых отношений с кумиром построить невозможно, ведь в таком случае человек лишь пленен некой идеей божества, конструктом в собственном сознании. Такой «божок» материален, он полностью принадлежит «миру сему», будучи заключен в рамки мышления людей: «Кому уподобите Меня, и [с кем] сравните, и с кем сличите, чтобы мы были сходны? Высыпают золото из кошелька и весят серебро на весах, и нанимают серебряника, чтобы он сделал из него бога; кланяются ему и повергаются перед ним… кричат к нему, — он не отвечает, не спасает от беды» (Ис. 46:5–7).

Кумиром в настоящее время может стать человек, деньги, идея успешности или даже религиозная концепция, исключающая переживание реальной связи с Господом.

5. Магические действия

Магизм — это ложная вера в возможность человека овладеть сверхъестественными и естественными (природными) силами с помощью заклинаний и ритуалов, манипулировать этими силами и подчинить их себе. В магии признается, что определенные обряды способны сами по себе влиять на жизнь. Магизм ставит на первое место не волю Творца, а волю человека, который стремится «вырвать» дары у Неба с помощью ритуальных действий. «Господи, пусть будет воля моя!» — именно такой мотив проглядывается в стремлении себялюбивого человека навязать Богу (или какому-нибудь духу) исполнение своих желаний с помощью магических практик.

Противоположностью такому подходу является благоговение перед Личностью Творца, позволяющее человеку соглашаться с волей Божьей, говоря: «…да приидет Царствие Твое. Да будет воля Твоя!»

 

Рассмотрев нехристианские описания взаимоотношений божества и человека, можно оценить ту новизну, которую открыл людям Господь Иисус Христос, проповедуя приближение Царства Небесного.

Перечислим теперь высшие проявления человеческих отношений, которые сопоставляются с союзом Бога и человека.

1. Родители и дети

В Ветхом Завете встречаются сравнения Бога с земным отцом. Например: «Господь, Бог твой, носил тебя, как человек носит сына своего» (Втор. 1:31). Нежная забота о человеке иногда позволяет сравнить действия Господа с материнской любовью: «Как утешает кого-либо мать его, так утешу Я вас, и вы будете утешены в Иерусалиме» (Ис. 66:13).

Называя в молитве Господней Бога Отцом, мы обращаемся к Нему с верой, надеждой и любовью. Мы видим в Нем источник нашей жизни, но не как абстрактное добро, а как Личного и Живого Бога, Который нас воспитывает и защищает. Он любит нас, как настоящий отец любит своих детей.

2. Братские отношения

Воспринимая человеческую природу, Сын Божий делает ее Своей. Он становится родственником каждому человеку и тем самым соединяет воедино людей. В апостольском чтении молебна с водоосвящением сказано, что Сын Божий «должен был во всем уподобиться братиям» (Евр. 2:17). «А как дети причастны плоти и крови, то и Он также воспринял оные…» (Евр. 2:14), «…поэтому Он не стыдится называть их братиями» (Евр. 2:11).

Ответное стремление христианина стать родным Господу проявляется в стремлении исполнять Божьи заповеди: «…ибо, кто будет исполнять волю Отца Моего Небесного, тот Мне брат, и сестра, и матерь» (Мф. 12:50).

У христиан принято обращаться к ангелам и святым с просьбой о помощи, ведь они заботятся «о нас, как старшие братья о младенцах» (прп. Исаак Сирин).

3. Дружество

Бог-Троица творит человека как Своего собеседника и друга. В основе такого религиозного дружества Бога и человека лежат:

• доверие и верность: «веровал Авраам Богу… и он наречен другом Божиим» (Иак. 2:23);
• открытость и искренность: «но Я назвал вас друзьями, потому что сказал вам все, что слышал от Отца Моего» (Ин. 15:15);
• добровольное послушание Христу: «Вы — друзья Мои, если исполняете то, что Я заповедую вам» (Ин. 15:14);
• готовность страдать с Ним: «Говорю же вам, друзьям Моим: не бойтесь убивающих тело…» (Лк. 12:4).

Святитель Иоанн Златоуст в общении с оглашенными указывал на призвание человека стать другом Божиим: «Что ты говоришь, человек? Ты был исполнен такого множества зол, ты был без всякой надежды на спасение, — и внезапно сделался другом (Божиим) и возведен на высшую почесть, не за свои подвиги, но по дару Божию. Ты опять возвратился к прежним постыдным делам… но Господь и при этом не отвратился от тебя, а дал бесчисленные средства ко спасению, чрез которые (опять) можешь сделаться Его другом».

4. Учитель — ученик

«Идите за Мною», — сказал Спаситель галилейским рыбакам (Мф. 4:19). Это выражение соответствует еврейскому «леху ахара», которое по употреблению у иудеев означало призывание к ученичеству.^[1] Не шагать следом, а стать Его последователями — вот к чему призвал Христос апостолов. Итак, христианин не тот, кто иногда заходит в церковь, а последователь Христа и Его ученик.

Позже Он повелел апостолам передать этот опыт ученичества иным людям: «Поэтому пойдите ко всем народам и сделайте их Моими учениками» (Мф. 28:19). Кому-то кажется, будто Спаситель повелел христианам навязывать всем народам Его учение («учить»). Блаженный Феофилакт Болгарский в Толковании на Евангелие от Матфея поясняет, что власть Христа на земле — это богопознание, проявляющееся как «добровольное подчинение», когда «люди служат разумно».

Задумаемся над этим. Настоящий ученик не нуждается в принуждении. Он уважает и любит своего учителя, старается вслушиваться в опыт наставника и перенимать его. Возможно, поэтому в древности оглашаемых называли «слушающими».

Если бы Христос хотел сказать «научите» в значении «ознакомьте с учением», то здесь был бы поставлен другой греческий глагол. Таким образом, смысл выражения тот, что апостолы должны были отправляться к «народам» и приобретать среди них учеников — последователей Христа, а не просто читать им лекции о христианской нравственности и обрядах. Иными словами, задача миссионера заключается в том, чтобы помочь ищущим Бога людям построить с Господом высокие личные отношения ученичества, т. е. стать учениками Самого Христа, а не в передаче информации о Нем. Собственно катехизация (научение основам веры) в изначальном, классическом понимании начинается лишь с того момента, когда уверовавший человек принимает решение стать учеником Христа и сделать опыт Церкви своим, то есть когда он сам просит, чтобы его научили и наставили в вере.

5. Врач и больной

Отношение врача к больному в Священном Писании приводится как описание промысла Божия по отношению к израненному грехом человеку: «не здоровые имеют нужду во враче, но больные; Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию»(Мк. 2:17). В этом стихе Библии спасение человека отождествляется с его покаянием, то есть восстановлением живых отношений с Господом.

В богослужебных текстах Господь именуется «Врачом душ и телес» (например, в Последовании таинства Елеосвящения (Соборования)), а Его Церковь, как собрание кающихся, ищущих исцеления христиан, называется духовной больницей: «Внемли убо, понеже бо пришел еси во врачебницу, да не неисцелен отыдеши» (Чин Исповеди).

6. Военачальник и солдат

В Чине оглашения крещаемый прямо именуется «новоизбранным воином Христа, Бога нашего». В Древней Церкви латинское слово «рекрут» («tiro») использовали для обозначения оглашенного, а «солдат» («miles») — для обозначения крещеного христианина, то есть верного Христу. Несомненно, это противопоставление указывало на степень ответственности христиан перед своим Военачальником. Настоящий солдат знает устав воинской службы и готов исполнять приказы руководства. Подобно и «добрый воин Иисуса Христа» воинствует согласно с пророческим словом Господа (1 Тим. 1:18), переносит страдания (2 Тим. 2:3) и остается преданным своему служению (2 Тим. 2:4). «Рекрут» же (оглашенный) находится лишь в начале этого пути.

Отметим, что в Священном Писании воинством называется собрание святых ангелов, послушных Богу и желающих исполнить Его волю (Откр. 19:14).

 

Все эти примеры взаимоотношений совмещаются в религиозном опыте людей Церкви.

Итак, Спаситель называет Своих учеников братьями и детьми. Он воспринял их природу и сроднился с ними. Христос имеет желание помогать бедствующим. Будучи Учителем и Наставником, Он действует и учит как хороший отец: «знай в сердце твоем, что Господь, Бог твой, учит тебя, как человек учит сына своего» (Втор. 8:5). Бог — Творец, Отец и Спаситель: «Он будет звать Меня: Ты отец мой, Бог мой и твердыня спасения моего» (Пс. 88:27).

Обращение Бога к человеку с призывом стать участником упомянутых возвышенных отношений наиболее полно и изящно передал святитель Иоанн Златоуст в «Толковании на святого Матфея»:

«Он во всем предоставляет нам Себя, а мы противимся Ему? Для всякого это совершенно очевидно. Хочешь ли ты, говорит Он, украшаться, — украшайся Моею красотою, или вооружиться, — Моим оружием, или облечься, — в Мою одежду, или питаться, — вот тебе Моя трапеза, или идти, — иди Моим путем, или наследовать, — получи Мое наследие, или войти в отечество, — войди в город, которого Я Художник и Строитель, или построить дом, — построй его в селениях Моих.

Я не требую от тебя награды за то, что даю, но еще и должен наградить тебя за то самое, что ты пожелаешь воспользоваться всеми Моими благами. Что может сравняться с этою щедростью? Я отец, Я брат, Я жених, Я дом, Я питание, Я одежда, Я корень, Я основание, Я все, чего бы ты ни захотел: ни в чем ты не будешь иметь нужды.

Я и служить буду, — потому что Я пришел для того, чтобы служить, а не для того, чтобы Мне служили (Мф. 20:28). Я и друг… и брат, сестра, и мать, — Я все; только ты будь мне другом. Для тебя Я беден, для тебя Я нищий, для тебя Я на кресте, для тебя во гробе, за тебя ходатайствую пред Отцом, на небесах, для тебя Я явился на земле посланником от Отца. Ты Мне все: и брат, и сонаследник, и друг. Чего еще желаешь? Для чего отвращаешься от Того, Который любит тебя?»

Таким образом, использование в библейской и церковной традиции описанной терминологии указывает людям на самые значительные виды взаимоотношений, что призвано подчеркнуть следующие аспекты единства Бога и Его народа: родство, похожесть, взаимное познание, забота, стремление общаться и совершать совместные действия. Для описания человеческим языком любви между Богом и людьми иная терминология окажется просто недостаточной.

Надеемся, что обсуждение с оглашенными этой высокой планки отношений, к которым призывает христиан Творец, поможет им приобрести новый, духовный взгляд на смысл человеческой жизни, значение событий Истории спасения, а также осознать, почему христиане так ценят переживание Встречи с Богом в церковных таинствах и обрядах.

2. Беседа об исповеди

Проведение огласительных бесед со взрослыми сопряжено с необходимостью их участия в покаянно-исповедальной беседе, которая предполагает «осознание и исповедание крещаемым своих грехов» («О религиозно-образовательном и катехизическом служении в Русской Православной Церкви»).

Относительно крестных и родителей крещаемых младенцев в указанном документе содержится следующее наставление: «Уместно призвать родителей и восприемников подготовиться к участию в Крещении их детей личным участием в Таинствах Покаяния и Евхаристии». В документе «О крещении младенцев, родившихся при помощи „суррогатной матери“» содержится указание, что при Крещении младенцев «предполагается регулярное участие и родителей, и ребенка, и восприемников в церковных богослужениях и Таинствах».

Опыт показывает, что разговор с пришедшими на беседы людьми об участии в Исповеди выявляет следующие затруднения:

• неспособность трезво оценивать свои слова и поступки и нести за них ответственность, отсутствие навыка самокритики;
• привычка обвинять в своих бедах окружающих людей и условия жизни;
• индивидуальное восприятие духовной жизни: «Бог в душе», «вера — интимный вопрос», «мне посредники в вере не нужны», «Бог прощает меня напрямую, без посредников»;
• психологическая неготовность вслух упоминать свои грехи в присутствии иного человека, даже если это священник;
• убеждение в способности самостоятельно вносить коррективы в свой внутренний мир и как следствие — нежелание слушать советы духовника;
• стереотип «не имеет смысла просить прощения грехов у священников — они сами такие же грешники, как и все мы».

При общении с людьми, имеющими подобные убеждения, о покаянии следует говорить отстраненно, не переходя сразу на императивы и требование раскаяться на Исповеди.

Чтобы помочь невоцерковленному человеку преодолеть внутренние затруднения и предубеждения перед Исповедью, можно в беседе привести примеры из Священного Писания, касающиеся данной темы.

В таком формате далекому от Церкви человеку может раскрыться воля Самого Господа о покаянии. В Слове Божием покаяние — это процесс восстановления отношений между личностями, возобновления единства Бога и человека, а также человека и его ближних. Священнику же, как преемнику апостолов, при рукоположении дается особая благодать: «Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся» (Ин. 20:23).

Тем самым у участников катехизических бесед появляется возможность отождествить себя с тем или иным участником библейских событий, избежать распространенных ошибок и приобщиться к церковному опыту покаяния и исповедания грехов.

Рассмотрим эти примеры.

1) Петр и Иуда Искариот

Чтобы понять, как покаяние отличается от раскаяния, стоит вспомнить о событиях евангельской истории.

Всем известно, что двое из учеников Христовых тяжко согрешили против Него: Петр публично отрекся, а Иуда предал своего Учителя за тридцать сребреников. Впоследствии оба ученика сожалели о своем поступке, но, очевидно, раскаяние Иуды отличалось от покаяния Петра.

Действия Иуды содержали почти все аспекты истинного покаяния: «Тогда Иуда, предавший Его, увидев, что Он осужден, и, раскаявшись, возвратил тридцать сребреников первосвященникам и старейшинам, говоря: согрешил я, предав кровь невинную. Они же сказали ему: чтó нам до того? смотри сам. И, бросив сребреники в храме, он вышел, пошел и удавился» (Мф. 27:3–5).

Выделим в этом тексте важные аспекты покаяния:

• осознание своего проступка или ошибки (раскаяние);
• открытое признание своего греха в присутствии священнослужителя;
• стремление исправить свой поступок (например, вернуть неправедно приобретенное).

Сопоставим все это с покаянием апостола Петра. Его поступок помогает понять, что же подразумевает Церковь под словом «грех»: «И он опять отрекся с клятвою, что не знает Сего Человека» (Мф. 26:72). Иными словами, грех — это отказ жить в единстве с Господом, это нежелание быть Его учеником, это либо открытое отречение от Него, либо молчаливое, когда человек принимает решения, не учитывая волю Господа.

Обозначим этот критерий более четко: религиозный человек — тот, который не только знает волю Божию, но и стремится ее воплощать в своих поступках, словах и образе мыслей.

Согрешив, такой человек не «убаюкивает», не оправдывает себя, не предает забвению прошлое. Например, женщина, совершившая аборт, не может и не должна прощать себя, но она может обратиться к Богу и принять Его прощение.

Как же действовал Петр? «И вспомнил Петр слово, сказанное ему Иисусом: „прежде нежели пропоет петух, трижды отречешься от Меня“. И выйдя вон, плакал горько» (Мф. 26:75).

После отречения от Христа Петр раскаивается и плачет, но не выносит себе окончательного приговора и ждет откровения от Бога. Каково Божье решение: помиловать или отвергнуть?

Мы помним, что Петр дождался этого откровения свыше, когда Воскресший Христос трижды задал ему вопрос: «Любиши ли Мя?», вернув ответившего о своей искренней любви ученика в число Своих друзей и апостолов.

Итак, чем же решительно отличается покаяние Петра от раскаяния Иуды?

Эту особенность личного выбора обозначили первосвященники: «смотри сам». Иуда не обратился с вопросом к Небу. Вспомним, как страждущий Иов желал услышать мнение Господа: «О, если бы я знал, где найти Его, и мог подойти к престолу Его! Я изложил бы пред Ним дело мое… узнал бы слова, какими Он ответит мне, и понял бы, что Он скажет мне… Пусть Он только обратил бы внимание на меня» (Иов 23:3–6).

Вместо терпеливого поиска откровения воли Господа, Иуда «смотрит сам» и приговор себе выносит тоже сам. Как в предательстве Учителя, так и в своем «раскаянии» Иуда уподоблялся прародителям, которые приняли свое решение автономно от Бога и дерзнули самостоятельно решать, что хорошо, а что плохо.

Вот почему Иуда стал примером бесплодного раскаяния, а покаяние Петра в богослужебной традиции предлагается как образец для подражания. Например, в Великом покаянном каноне преподобного Андрея Критского читаем: «…Как Петр, горько плачу: прости меня, Спасе», а о плодах покаянных слез Петра в молитве «Чина причащения больного» сказано: «Господи, Боже наш, Петру и блуднице за слезы их грехи простивший…»

2) Царь и пророк Давид Псалмопевец

Возникает новый вопрос: как же грешный человек может узнать волю Господа о себе? Какие примеры Священного Писания говорят нам о роли священника в выражении Божией воли?

Для получения ответа на этот вопрос обратимся к библейскому рассказу о грехопадении царя Давида.

Однажды он увидел красивую женщину и согрешил с ней. К греху прелюбодеяния он добавил убийство ее мужа, отправив его в самое опасное место в бою. Любой восточный деспот подобный поступок воспринимал тогда за норму. Но в Писании дана иная оценка: «И было это дело, которое сделал Давид, зло в очах Господа» (2 Цар. 11:27). Давид был не просто царем, но и пророком, то есть тем человеком, через которого говорил Сам Бог. Но в данном случае Бог не напрямую вразумил Давида, не через видение или явление ангелов, а через другого человека — пророка Нафана: «И послал Господь Нафана [пророка] к Давиду, и тот пришел к нему» (2 Цар. 12:1). С помощью притчи он помог Давиду осознать свой грех и принести Богу покаяние.

И снова мы задаемся вопросом: как Давид мог узнать, что Бог принял раскаяние и простил его?

В Писании сказано, что Господь явил Свое прощение устами того же пророка Нафана: «И сказал Давид Нафану: согрешил я пред Господом. И сказал Нафан Давиду: и Господь снял [с тебя] грех твой» (2 Цар. 12:13). Именно это событие упоминается в молитве во время совершения Исповеди: «Боже, Спаситель наш, Ты через пророка Твоего Нафана покаявшемуся в своих согрешениях Давиду прощение даровавший…»

В описании исповедания (то есть произнесения вслух) Давидом своего греха видны основные аспекты православного таинства Исповеди:

• грешник обращает свой покаянный голос к Богу, но в присутствии священника. В предваряющем Исповедь наставлении подчеркивается роль священника как свидетеля покаяния человека (то есть священник становится очевидцем его примирения с Богом): «Смотри, чадо, Христос невидимо стоит здесь и принимает твою исповедь. Поэтому не стыдись и не бойся, ничего не скрывай от меня, но без колебаний расскажи все, что ты сделал, и получишь прощение от Господа нашего». Святитель Тихон Задонский так раскрывает смысл этих слов священника: «Богу ты, чадо, исповедуешься, Которого грехами прогневал, а я — служитель Его недостойный и свидетель твоего покаяния; ничего не утай, не стыдись и ничего не бойся, ибо трое только здесь нас»;
• прощает грешника Господь, но это решение человеку открывает священник: «Как только вы сокрушились и раскаялись, прощение уже присуждается вам на Небе, а в момент исповедания сие небесное решение объявляется вам» (свт. Феофан Затворник).

3) Встреча Закхея со Спасителем

В тот день Христа окружало множество людей, что само по себе очень мешало богатому мытарю посмотреть Спасителю в лицо. А ведь он «искал видеть Иисуса, кто Он, но не мог за народом, потому что мал был ростом» (Лк. 19:3).

Подобно евангельскому Закхею, и наш современник тоже жаждет этой встречи с Господом. Как во время земного служения Спасителя, так и сегодня окружающие Его люди (церковные и околоцерковные) порой воспринимаются как препятствие для искренней молитвы и покаяния. Как следствие, люди стремятся молиться в пустом храме, и с покаянием обращаются к Богу тем более «без свидетелей».

В евангельском рассказе видно, что Закхей не отступил перед возникшими трудностями (маленький рост, толпа ненавидящих его людей). В его иерархии ценностей в тот момент на первом месте стояло желание узнать, Кто Он, пришедший в его город. Это позволило ему преодолеть смущение и взобраться на дерево (для старшего мытаря Иерихона это сложный поступок), а во время общей трапезы открыто признать себя виновным:

«Закхей же, став, сказал Господу: Господи! половину имения моего я отдам нищим, и, если кого чем обидел, воздам вчетверо» (Лк. 19:8). То есть он признал себя вором и пообещал воздать каждому обиженному им человеку соответствующее вознаграждение.

Искренность, открытость Господу, радость от встречи с Ним — все это помогло ему осознать свой грех и открыто выразить покаяние перед Спасителем, не озираясь на мнение окружающих людей. В ответ Закхей слышит слова о прощении и спасении: «Иисус сказал ему: ныне пришло спасение дому сему, потому что и он сын Авраама, ибо Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее» (Лк. 19:9–10).

В этих словах Спасителя отражен церковный взгляд на отношения человека с Богом. Человек, пришедший к вере, радуется Господу, обращается к Нему с просьбой или благодарением вместе с церковными людьми. И, как член Божьей семьи, вместе с другими христианами переживает принятие Божьего прощения. Отметим, что каждый христианин встречается с этим принципом в самой известной молитве: «Отче наш… и остави нам долги наши».

Надеемся, что обсуждение с участниками огласительных бесед упомянутых здесь библейских примеров поможет преодолеть их затруднения и поспособствует принесению покаяния Богу на Исповеди.

3. История спасения в контексте катехизации

Большая часть вопросов приходящих в храм людей связана с непониманием важнейших истин христианской веры. Поэтому перед священнослужителями и катехизаторами-мирянами стоит задача не только дать исчерпывающий ответ на конкретный вопрос, но и приобщить к красоте православного Предания. Для этого не нужны длинные монологи и какие-то убедительные слова. Порой для этого достаточно привести в пример евангельскую притчу, указать на расположенные в храме иконы или Распятие Спасителя и дать краткие пояснения.

Сам Господь раскрывал людям небесные тайны через язык притч и образов, поэтому и в церковной среде каждый обряд, изображение или притча являются важнейшими формами катехизации, то есть научения основам веры. Созерцание Распятия или иконы порой оставляет в душе пришедшего человека более глубокий след, чем абстрактные рассуждения, что не только помогает ему справиться с житейскими невзгодами и искушениями, но и встать на путь воцерковления.

Простые и сложные вопросы прихожан можно разрешить, обратившись к азам православного учения:

• Каков Господь и Творец мира? Как Он открыл Себя людям?
• Для чего Он сотворил человека и чего ожидает от нас?
• Как Господь относится к конкретному грешному или немощному человеку?
• Что Господь готов сделать ради человека? А чем человек может ответить на действия Господа?
• Религия отчуждает или соединяет?

Но для начала стоит определиться с тем, что понимать под словом «религия».

Многие люди воспринимают религию как сферу вообще всего таинственного и мистического, сверхъестественного и чудесного, необъяснимого и архаичного. Как будто бы любой культ, любое убеждение или даже суеверие можно отнести к религии, а уверенность в существовании Бога или бессмертии души уже сама по себе является выражением подлинного религиозного опыта. Напротив, настоящая религиозность — это не статичное состояние и даже не уверенность в существовании духовных существ. Ее невозможно приобрести раз и навсегда. Этот процесс возобновления и поддержания связи с Богом требует от человека внутренней собранности и постоянства. Обретается этот опыт в глубине человеческого сердца и уже затем выражается и совершенствуется поступками верующего человека.

Религиозная вера — это устремленность одной личности к другой, связь, преданность Богу. Вера затрагивает все силы души человека, а не только его разум, ощущения и эмоции.

Чтобы верить в Бога, нужно не только иметь для этого разумные предпосылки (вера сверхразумна), но и желать соединения с Ним, стремиться доверять Богу и вверять Ему как свою жизнь, так и жизнь своих близких.

Люди часто забывают о таких высотах веры, поэтому во время совершения Литургии христиане как бы в напоминание слышат призыв диакона: «Соединение веры и причастие (т. е. общение) Святаго Духа испросивше, сами себе, и друг друга, и весь живот наш (т. е. всю нашу жизнь) Христу Богу предадим».^[2] Любовь, преданность и верность являют собой высшее измерение веры в жизни человека, соединяя его при этом и с Богом, и с людьми.

В Священном Писании о вере сказано так: «без веры угодить Богу невозможно; ибо надобно, чтобы приходящий к Богу веровал, что Он есть, и ищущим Его воздает» (Евр. 11:6).

Вера в этом определении описана как:

• желание исполнить волю Господа («угодить Богу»),
• устремленность человека к Богу («приходящий к Богу»),
• поиск встречи с Ним («ищущим Его») и
• ожидание плодов этой Встречи («ищущим Его воздает»).

Не рассудочное согласие с фактом существования Бога, а желание личных взаимоотношений с Божеством помогает верующему человеку сформировать в своей душе истинный религиозный опыт. В обратном случае вера человека напоминает веру демонов, ведь по словам апостола Иакова «и бесы веруют, и трепещут» (Иак. 2:19), но не стремятся уподобляться Богу и с любовью служить Ему.

Получается, что, по определению, религия — это восстановление разорванной связи между Богом и человеком, а вера — это живой ответ на Божью любовь, устремленность человека к Богу.

В этом смысле можно утверждать, что вера человека является ответом на Божий призыв: Бог ищет человека, и тот может пережить встречу с Ним.

Описывая религиозный союз Бога и человека, мы сталкиваемся с серьезной проблемой: если религия несет в душу человека радость и отвечает на ее глубинные запросы, то почему людям так сложно воцерковляться? Почему большинство крещеных в нашей стране людей довольствуются лишь редким посещением храма, чтобы возжечь там свечи? Отчего христиане стыдятся выказать свою религиозность и болезненно воспринимают предложение исповедать свои грехи на исповеди? Где источник тех чудовищных слухов и языческих стереотипов, которые пересказывают друг другу нецерковные люди? И почему вне Церкви так любят запугивать друг друга карой от Господа?

Чтобы найти ответы на эти вопросы, попробуем обратиться к самому началу человеческой истории и вспомним о сотворении человека.

В книге «Исповедь» Блаженный Августин писал: «Ты создал нас для Себя, и не знает покоя сердце наше, пока не успокоится в Тебе». Вот откуда в душе человека ожидание абсолютной и безусловной любви: мы призваны к этому.

Православное учение о происхождении людей подчеркивает важную мысль: человек появляется не случайно. Его вызывает к бытию Бог-Троица, Который наделяет человека способностью воспринимать Божественную Любовь и отвечать на Его призыв.

Бог-Троица

Людям недоступно познание Бога в Его Сущности, мы не понимаем, какова Его божественная природа (поэтому на иконах невозможно изобразить саму Божественную Сущность, но лишь то, в каком виде Бог являлся человеку, или с помощью символов).

Но нам открыто, что «Бог есть любовь» (1 Ин. 4:8). Каждому понятно, что не бывает любви без любимого. Любовь предполагает существование иной личности. На каждом богослужении Церковь прославляет Бога, Который явил Себя как любовь Трех Лиц: Отца, Сына и Святого Духа. Не трех богов, а именно трех Личностей, пребывающих в абсолютном единстве друг с другом во Едином Существе.

Отметим, что наименования Лиц Святой Троицы подчеркивают не их божественные свойства (ведь они совершенно идентичны, и каждое Лицо Троицы можно именовать Святым, Благим, Вечным, Всемогущим…), а их взаимоотношения. Говоря «Сын», мы тут же подразумеваем рождающего Его Отца. И наоборот, само слово «Отец» указывает и на Его связь с Сыном. Говоря о Святом Духе, мы всегда помним, что Он исходит от Отца. Так и в мире людей личность может быть воспринята только через свое отношение к другим личностям.

Привычные нам термины «отец» и «сын» в отношении Лиц Святой Троицы следует воспринимать в особом, неземном смысле. В отличие от обычного земного рождения, Сын Божий Иисус Христос «не имел ни матери на Небесах, ни отца на земле» (свт. Иоанн Златоуст, Гомилии на книгу Бытия).

Отец предвечно (вне времени, всегда) рождает Сына, то есть Бог Отец всецело отдает всего Себя Своему Сыну, при этом не умаляя Себя. Рождаясь от Отца, Сын остается с Ним в полном единстве, без отдаления или отчуждения.

Также и Дух Святой, «Дух истины, Который от Отца исходит» (Ин. 15:26), предвечно исходя от Бога Отца, не истощает Его природы, ни в чем не умаляет Его Личность.

Все Три Лица Святой Троицы «сопребывают в любви друг с другом. Бытие Бога Троицы осуществляется как любовь, в которой собственное существование отождествляется с самоотдачей».[3]

Говоря о Божественной любви, мы можем сделать важный вывод и для себя: «совершенство личности осуществляется в полной отдаче себя».^[4] Если же человек желает утверждать лишь собственное «Я», это приводит к потере единства с близкими. Это убивает любовь.

Самоотдача, устремленность к Другому — все эти признаки любви видит Церковь в отношениях Лиц Троицы, что живописно передал преподобный Андрей Рублев в иконе Святой Троицы.

Взирая на икону «Троица», где три Ангела ведут вечную беседу, мы начинаем понимать, что Бог является общностью Трех Лиц.

Ангелы в изображении Андрея Рублева очень похожи друг на друга, но все же различаются.

Здесь каждое Лицо-Ипостась обращено любовью к двум другим Лицам-Ипостасям. Лица в Троице осознают Себя как «Я и Ты»: «Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе», — говорит Христос Отцу (Ин. 17:21).

Сын не только рождается от Отца, Он не только существует в Отце, но Он обращен к Отцу. Так каждая Ипостась в Троице смиренно обращена к двум другим Ипостасям.

Ничто не омрачает беседу Ангелов. Фигуры их образуют круг. Головы наклонены одна к другой. Правая рука каждого из Них направлена к Чаше как символу евхаристической Жертвы. Все эти символы помогают молящемуся человеку найти ответ: Бог — Троица единосущная и нераздельная.

Создание человека

Не стремление получить нечто, но способность и желание одарить побудили Бога создать мир и сообщить свободным и разумным существам столько благ и совершенств, сколько они могли вместить. Бог — это тот, Кто обогащает.

Святое Писание открывает нам, что человек был создан по образу Божию (Быт. 1:26–27), а значит по образу Троицы. Что же это говорит нам о предназначении человека? Что отличает его от иных творений Божьих?

Каков Бог? Зачем Богу человек? В иконе Троицы нам явлен ясный ответ.

Бог-Троица творит человека как личность, дабы приобщить его к Своей жизни и ввести в Свой круг общения. Он желает найти в человеке друга и Своего сына, поэтому личностное начало присуще каждому человеку как образу Божию. Создавая человека по Своему образу и подобию, Бог дарует ему свободу, способность любить, познавать и творить.

Вместе с тем человечеству предстоит стать общностью личностей, ведь «не хорошо быть человеку одному» (Быт. 2:18). Господь тем самым показал нам — что такое «не хорошо», указал на корень греха, на настоящее зло для человека: в эгоизме, отчужденности и замкнутости человек совершенно не похож на своего Творца…

Дарование человеку свободы несло в себе некоторый риск его отказа от любви и послушания: «Бог все может сделать, кроме одного: Он не может нас заставить Себя любить, потому что любовь — свободный дар, отдача себя» (митр. Сурожский Антоний).

Предвидя падение первого человека, Лица Троицы советуются перед его сотворением. Ведь если человек согрешит и отпадет от Божественной Жизни, он будет нуждаться в спасении. Вот почему на иконе мы видим жест благословения над Чашей, в которой видна глава закланного жертвенного животного. Сын Божий еще до сотворения человека решился войти в мир людей и отдать Свою жизнь ради их спасения, Самому Стать Агнцем Божьим и Хлебом Жизни.

Грехопадение

Грехопадение Адама и Евы кардинальным образом изменило их восприятие Господа. Сначала они стали подозревать в Боге зависть, а после вкушения запретного плода Адам стал ждать от Бога возмездия и решил прятаться от Него за деревьями рая. Вместо любящего Отца Небесного Адам стал видеть в Боге лишь строгого Судью, к тому же не Всеведущего, от которого можно спрятаться. Призыв Господа к покаянию был оставлен без ответа. Первый человек переложил ответственность за свой грех на жену и косвенно на Самого Господа: «Жена, которую Ты мне дал…» (Быт. 3:12).

Так произошел бунт против Бога и разрыв доверительных, полноценных отношений с Ним. Все это привело к изгнанию прародителей из рая. Однако, если под раем понимать союз любви Бога и человека, то в каком-то смысле люди сами пожелали покинуть рай и вывели Бога фактически «за скобки» своей жизни. Они как бы сказали Богу: «отойди от нас, не хотим мы знать путей Твоих!» (Иов 21:14). Собственная совесть обличала людей, но они больше не были способны к той близости с Богом, которой ранее наслаждались. Изгнание людей из рая вполне соответствовало их же стремлениям.

Бог отпустил первых людей от Себя, но сделал все, чтобы первоначальный союз Бога и человека возобновился. Блаженный Августин полагал, что само понятие религия восходит к латинскому слову, означающему «возобновление связи». Бог всегда оставался с человеком. «От одной крови Он произвел весь род человеческий для обитания по всему лицу земли… дабы они искали Бога, не ощутят ли Его и не найдут ли, хотя Он и недалеко от каждого из нас, ибо мы Им живем и движемся и существуем…» (Деян. 17:26–28).

Вся история после грехопадения представляет собой этот взаимный поиск: Бог ищет и зовет к Себе человека, а люди, в свою очередь, ищут Его. Первичные формы религии появились сразу после выхода Адама из рая (призывание имени Божия, молитвы, жертвоприношение и иные обряды).

Однако книга Бытия описывает не только стремление потомков Адама восстановить связь с Богом, но и распространение греха: Каин убивает брата, дерзко лжет Богу и трепещет лишь в ожидании наказания, а не в покаянном плаче.

Так в мир людей проникло зло. Адам решил жить иначе — как будто Бога нет, как будто человек сможет автономно существовать. И начал страдать, ведь мы сотворены для общения с Лицами Троицы. В каком-то смысле смерть была не столько проявлением наказания от Господа, сколько последствием их выбора. Так же, как, отвергая свет, человек оказывается во тьме, так и смерть стала тем злом, которое первые люди захотели «познать», следуя совету диавола: «вы будете, как боги, знающие добро и зло» (Быт. 3:5).

Возникшая пропасть между Богом и человеком не могла быть преодолена человеческими усилиями. Постепенно люди стали забывать своего Создателя. Им стало казаться, что Бог разгневан, обижен и покинул человека, удалился от него на Небо. Исходя из этого предубеждения, в каждом народе стали складываться свои религиозные традиции, которые обобщенно теперь называют язычеством, то есть «народной верой» (по-славянски «язык» — «народ»). Язычники почти не обращались к Небесному Богу и Творцу, их внимание стали привлекать более доступные духи (демоны). Помраченному сознанию человека стало казаться, что не только в человеческом мире царит разобщенность и тотальная отчужденность, но и само Божество представляет собой множество противостоящих друг другу божков и духов.

Следует понимать, что не всякая религиозность открывает человеку познание Господа. Грех (греческий термин, который означает «промах») наложил свой отпечаток и на духовный поиск человека. Продолжая идти путем падшего Адама, люди пытались задобрить или даже накормить богов, откупиться приношениями и кровавыми жертвами, пытались принудить их выполнить желаемое с помощью магических обрядов и заговоров.

Бог ищет человека. Смысл Ветхого Завета

Умножение людей на Земле привело к расцвету великих цивилизаций и формированию различных религиозных традиций. В древности человек мыслил себя как часть племени или своего народа, он фактически не мог совершать свой индивидуальный религиозный выбор. Господь создает новый народ — Израиль, — и воспитывает его как Свое чадо.

Прародителем этого народа стал человек, названный в Библии «другом Божьим», — Авраам. Его потомки тоже были призваны «ходить по следам веры Авраама» (Рим. 4:12), иными словами, отвечать Богу верой, верностью и доверием. Однако вскоре многие из них стали забывать о Боге своих отцов, а египетское рабство стало своеобразным экзаменом на верность Своему Богу.

Господь по милости Своей не дает погибнуть до конца вере в Своем народе и благоволит вывести Свой народ из рабства.

Бог является рабу Своему Моисею в горящем кусте («неопалимой купине» по-славянски). Тот спрашивает имя Господа, на что получает ответ, по сути, соответствующий выражению «Я есть Тот, Кто Я есть» (в русской традиции «Сущий»), что звучит как «Яхве»: «Я есмь Сущий. И сказал: так скажи сынам Израилевым: Сущий… послал меня к вам. И сказал еще Бог Моисею… собери старейшин [сынов] Израилевых и скажи им: Господь, Бог отцов ваших, явился мне, Бог Авраама, [Бог] Исаака и [Бог] Иакова, и сказал: Я посетил вас и [увидел,] что делается с вами в Египте. И сказал: Я выведу вас от угнетения Египетского в землю… где течет молоко и мед (Исх. 3:14–17).

Бог как будто отказался открыть Свое имя людям, ведь с помощью человеческих слов невозможно познать Творца мира. Вместо механического способа познания Себя (через буквы и имена) Господь пообещал сопровождать Свой народ и деяниями раскрыть Свое отношение к людям, показать Свои качества, явить Свою любовь.

Перевод имени Божия (Яхве) может быть и таким: «Я здесь, Я с вами», что обещает Присутствие Бога и Его заботу.

Вся дальнейшая история ветхозаветного Израиля наполнена подобными обещаниями Господа:

• «и приму вас Себе в народ и буду вам Богом, и вы узнаете, что Я Господь, Бог ваш» (Исх. 6:7);
• «и буду обитать среди сынов Израилевых, и буду им Богом, и узнают, что Я Господь, Бог их, Который вывел их из земли Египетской, чтобы Мне обитать среди них» (Исх. 29:45–46);
• «Я пойду пред тобою и… медные двери сокрушу и запоры железные сломаю; и отдам тебе хранимые во тьме сокровища… дабы ты познал, что Я Господь, называющий тебя по имени, Бог Израилев» (Ис. 45:2–3);
• «и дам им сердце, чтобы знать Меня, что Я — Господь, и они будут Моим народом, а Я буду их Богом; ибо они обратятся ко Мне всем сердцем своим» (Иер. 24:7).
• «Я восстановлю союз Мой с тобою, и узнаешь, что Я — Господь» (Иез. 16:62);
• «И узнаете, что Я — Господь, когда буду поступать с вами ради имени Моего, не по злым вашим путям» (Иез. 20:44).

Из этих обещаний видно, что народ познаёт, каков их Господь, из Его дел и отношения к людям.

Идея познания Бога в самих событиях Священной истории проходит красной нитью через весь Ветхий Завет. А исполнение Его заповедей лишь помогает людям встретить Бога, смириться перед Ним и восстановить с Ним изначальный союз.

Вместе с тем следует признать, что в Ветхом Завете (и в этом его ограниченность) отчуждение Бога и человека до конца не исчезало, никакие дары и жертвы людей не могли преодолеть этой пропасти между Небом и землей. Открытость Бога людям, заключение с ними завета (договора) и дарование им Закона через Моисея не могли принципиально изменить человеческую природу и возродить прежнее единство.

Ветхозаветные пророки жаждали настоящей Встречи с Богом, они верили, что Господь снизойдет к падшему человечеству: «О, если бы Ты расторг небеса [и] сошел!» (Ис. 64:1). Они понимали, что Бог принимает от людей жертвы как знак раскаяния, не нуждаясь в служении рук человеческих. И что обряды и жертвы не способны избавить человека от греха. Ведь «грех — это не вина, которую можно загладить и искупить, внеся пускай и самую высокую цену. Грех — это, прежде всего, отрыв от Бога самой жизни, и потому — такое падение и распад ее, в которых вся она, а не только отдельные грехи, стала греховной, смертной и «сенью смертной».^[5]

Нам важно понять, что Господь не оставил грешных людей, не обиделся на них и не устранился от Своего творения. Его абсолютная любовь основывается не на человеческих поступках, Он продолжал любить нас и тогда, «когда мы были еще грешниками» (Рим. 5:8).

Иисус Христос — Спаситель

В Последовании Крещения так описывается отношение Господа к погибающему роду человеческому: «Ты, Бог существом неописуемый, безначальный и неизреченный… Ты, милосердный Владыка, по Своей милости, не мог смотреть на род человеческий, мучимый диаволом, но пришел и спас нас».

«Пришел и спас нас…». В этих словах можно увидеть грань Ветхого и Нового Заветов. В древности Господь спасал Свой народ от голода, нищеты и врагов. Но принципиальное спасение человечества — спасение от греха — оставалось делом будущего. Прошли века, и наступил тот момент, когда ангел открыл старцу Иосифу Обручнику благую весть о рождении Младенца: «родит же Сына, и наречешь Ему имя Иисус, ибо Он спасет людей Своих от грехов их» (Мф. 1:21).

Имя Иисус означает «Яхве (Сущий) спасает». В Новом Завете Бог не только открывает Себя человеку, дает заповеди и выводит из рабства, как это было в Ветхом Завете, но и спасает Свой народ (Новый Израиль) от смерти, то есть от разлуки с Собой в жизни вечной. Он имеет эту власть, будучи Богочеловеком. Как Бог Он един с Отцом, а как Человек обладает всеми дарами благодати Святого Духа. Само имя Христос, что значит «Помазанник», происходит от помазания святым миром, через которое эти дары сообщались людям — пророкам, первосвященникам и царям. Через Свое пророческое, первосвященническое и царское служение Иисус Христос совершает дело нашего спасения. Если говорить кратко, то как Первосвященник Он ходатайствует за людей перед Богом Отцом и, принеся в искупительную Жертву Самого Себя, восстанавливает утраченную связь человека с Богом; как Пророк свидетельствует об Истине и благовествует о Царстве Божием и пути спасения; как Царь Он обладает властью и могуществом совершать знамения и чудеса, сокрушить смерть и врата ада.

Это новое имя Божие — Иисус Христос — христиане непрестанно призывают в молитвах, «ибо нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись» (Деян. 4:12).

В православной традиции при обращении к Богу часто используют Его качества, такие как Вышний или Непостижимый, однако чаще всего во время богослужений и домашних молитв Бога называют Многомилостивым и Человеколюбцем, то есть подающим людям многие милости и любящим их.

Это постоянство и верность людям отличают Творца от любого языческого божка. Даже «если мы неверны, Он пребывает верен» (2 Тим. 2:13).

В книге митрополита Сурожского Антония «Человек перед Богом» есть замечательные слова: «Так часто человек свое достоинство забывает, мельчает, делается недостойным самого себя, не говоря уже о своем божественном призвании. И Бог его не оставляет. Вся история человечества говорит о том, как человек чует тайну Божию и в этой тайне Божией, через нее, в глубинах этой тайны находит самого себя, находит свое величие, находит образ или отображение того человека, которым он должен стать в конечном итоге. Бог говорит на протяжении всей истории многообразно, различными путями, через людей ясного ума и чистого сердца, через людей просвещенных, говорит через ужас жизни, говорит через совесть, говорит через красоту, говорит через события, призывая человека вырасти в полную меру.

Но Он не только говорит; говорить легко, призывать не трудно, требовать — не стоит ничего. Он делается соучастником человеческой жизни и человеческой трагедии, Он становится человеком; Он воплощается; Бог входит в историю; Бог на Себе несет ее тяжесть; Бог погружается в наш мир, и этот мир всей тяжестью, всем ужасом своим смертоносно ложится на Его плечи. В этом Божия предельная ответственность за Свое первичное решение, за основоположный акт творения. […]

Он не зритель, Он не стоит в стороне; Он входит в гущу, в трагедию жизни и с нами в ней участвует.

Этого Бога человек может принять, этого Бога человек может уважать; Ему можно довериться, Ему можно быть верным, можно видеть, что этот Бог так верит в человека, такую надежду на него возложил, так его полюбил до смерти, и смерти крестной, что можно за Ним идти, куда бы Он ни пошел: на смерть, на жизнь. Бог берет на Себя последнюю ответственность за судьбы мира, спасает мир воплощением и крестной смертью Христа».[6]

Благовещение Пресвятой Богородицы

Беря ответственность за спасение человечества, Сын Божий в Своем Лице соединил два мира: Божественный и человеческий. Господь в Себе Самом основал новое человечество, стал Новым Адамом. Для этого Он, приклонив Небеса, сошел на землю и стал Человеком. В Символе веры мы исповедаем Господа, «нас ради человек и нашего ради спасения сшедшаго с Небес и воплотившагося от Духа Свята и Марии Девы, и вочеловечшася».

«Бог пожалел нас и не хотел, чтоб мы были вне Его, оставались в отпадении, а благоволил изобрести способ воссоединения, который состоит в том, что Сын Божий и Бог пришел на землю и воплотился, и в Своем лице соединил человечество с Божеством и чрез то всем нам дал возможность соединяться чрез Него с Богом», — так описывает значение Боговоплощения святитель Феофан Затворник.

Решение о Боговоплощении, как свидетельствует Предание Церкви, было принято Лицами Святой Троицы еще до сотворения человека. Но подобное решение необходимо было реализовать только при согласии второй стороны — людей… Первый опыт призвания человека к единству с Богом завершился катастрофой — грехопадением Адама и Евы. Они отказались жить в воле Божией, поэтому было важно услышать согласие Новой Евы (Девы Марии) исполнить волю Божию — чтобы через Нее в мир людей пришел Спаситель.

Услышав от архангела Гавриила призыв Божий, Дева согласилась: «се, Раба Господня; да будет Мне по слову твоему» (Лк. 1:38).

Эта готовность послужить Господу, это «да будет» не только указывают на поразительное отличие Новый Евы от своей праматери, но и выводят случившееся на более высокий уровень. Ведь при сотворении мира природа слышала творческое слово Господа «да будет» и подчинялась, а теперь свободный человек сознательно отвечает Богу на Его любовь и призыв к ответной жертвенной любви.

Ответ Девы Марии Богу сделал возможным совершение величайшего чуда — Боговоплощения. Вот почему на иконе Благовещения мы видим в руке Девы красную шерстяную нить. Этот элемент иконографии праздника подчеркивает Ее миссию: соткать «багряницу Плоти Христовой».^[7]

Входя в мир людей, Сын Божий, полностью свободный от греха, принимает на Себя все последствия грехопадения и дает возможность каждому человеку достичь уподобления Богу: «Господь наш Иисус Христос, чтобы сделать нас теми же, что Он Сам, по безмерной любви своей сделался тем, кем являемся мы» (священномученик Ириней Лионский).

Воспринимая человеческую природу, Сын Божий делает ее Своей. Он становится родственником каждому человеку и тем самым соединяет людей воедино: «Безначального Родителя Сын, Бог и Господь, воплотившись от Девы, нам явился омраченных просветить, собрать рассеянных. Потому мы всеми воспеваемую Богородицу величаем».^[8]

Но как же человек может быть причастен Христу, ставшему Новым Адамом? Ведь для того, чтобы родиться на Земле, каждому из нас не нужно принимать решения: за нас это сделали родители. Потомками древнего Адама мы становимся без личного выбора. А вот чтобы войти в «новое человечество», в родство с Новым Адамом, нужно приложить волю и принять свободное решение быть с Ним, слушать его и желать причастия и соучастия в Его Теле и Крови. Вот почему сказано, что «Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его» (Мф. 11:12).

Православные христиане празднуют Благовещение 7 апреля (по новому стилю).

Рождество Христово

В день Благовещения Господь Иисус Христос воплотился, а спустя девять месяцев Он родился в Вифлееме.

Созерцая каноническую икону Рождества Христова, мы мысленно поднимаемся над той мирской суетой, которая часто сопровождает этот праздник и даже заслоняет от сознания людей его главное значение. А ведь на Рождество свершилось одно из важнейших событий человеческой истории.

Бог приходит на Землю, чтобы призвать к Себе людей. Приходит не как громовержец, не в буре и пламени, а как кроткий младенец. Он решил родиться не в царских палатах, не в центре человеческой цивилизации, а в убогом вертепе на окраине Римской империи. Такое смирение Небесного Царя дает понять нам, что «Сын Человеческий не [для того] пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих» (Мф. 20:28). Настоящая любовь проявляется именно так: не ожидает особых условий и комфорта, но готова все претерпеть до конца.

Бог пришел в мир людей, но этот «мир Его не познал. Пришел к своим, и свои Его не приняли. А тем, которые приняли Его, верующим во имя Его, дал власть быть чадами Божиими» (Ин. 1:10–12).

Кого же мы видим на иконе? В центре композиции ближайший к Богу человек — Богоматерь. Слева изображены волхвы, то есть язычники-астрологи (по-гречески — «маги»). Для иудеев это были чужаки и даже враги, но Бог позвал их к Себе совсем необычным способом — через звезду, и они пришли. Справа — простые пастухи, которые были призваны ангелами порадоваться о рождении Младенца. Эти, казалось бы, чужие люди вдруг стали близкими Богу, а «свои Его не приняли». Не люди, а простые животные узнали в Нем Своего Царя и послужили Ему, согревая своим дыханием.

Бессловесные вол и осел в пророчестве Исаии противопоставлены неразумию людей: «Вол знает владетеля своего, и осел — ясли господина своего; а… народ Мой не разумеет» (Ис. 1:3).

В левом нижнем углу иконы мы видим, что старец Иосиф мучается в раздумьях — как следует воспринимать рождение от Девы. В Евангелии говорится о помыслах Иосифа, а икона подсказывает, кто эти мысли сомнения внушил Иосифу (демон). На помощь праведнику приходит ангел, который «явился ему во сне и сказал: Иосиф, сын Давидов! не бойся принять Марию, жену твою, ибо родившееся в Ней есть от Духа Святого» (Мф. 1:20). Преодолев бурю помыслов, Иосиф принимает Младенца и Его Матерь и чуть позже помогает Им бежать в Египет от «своих» в чужую страну.

Но где же те самые «свои», призванные и избранные?

Царь Ирод обещал поклониться Младенцу, но вместо этого послал воинов, чтобы умертвить претендента на трон царя иудейского (вот почему Богоматерь как бы всматривается вдаль и закрывает собой Чадо). А еще на иконе мы не видим первосвященника и иных служителей Иерусалимского храма. Нет и богословов (книжников) с фарисеями (то есть отделившимися от мирского зла). А ведь именно они подсказали Ироду и волхвам, где следует искать родившегося Царя. «Что же смутило иудеев? То же легкомыслие, которое и прежде отвращало их от Бога — их благодетеля… столь велика была их беспечность, а вместе с нею и ослепление!»[9]

Все эти люди не показаны на иконе. Они оказались не подготовленными к явлению Своего Бога и Спасителя. Точно так же и сейчас многие люди просят Бога совершить чудо, явить Свою силу и Присутствие, однако внутренняя неготовность к Встрече с Богом оставляет их закрытыми для спасения.

Следует отметить и пророческие прозрения, явленные на иконе Рождества Христова. Богочеловек не стыдится родиться в мрачном Вертепе. Вместо колыбели Ему уготована кормушка для скота (ясли), напоминающая деревянный гроб. Он обвит пеленами, как и по смерти будет обвит плащаницей. Вся эта символика иконы указывает на грядущие страдания Христа, пришедшего принести Себя в Жертву для спасения людей, поэтому Он и называется в Писании «Агнцем, закланным от создания мира» (Откр. 13:8).

Эту готовность пожертвовать Собой мы можем заметить даже на некоторых иконах, где Богоматерь держит на руках совсем еще маленького Младенца. Рассмотрим для примера одну из самых древних и известных святынь Русской Церкви — Владимирскую икону Божией Матери.

В первую очередь мы видим на иконе образ церковной жизни — взаимную любовь Бога и человека. Устремление Богомладенца отличается нежностью и открытостью, Его руки направлены к Деве Марии. Богоматерь правой рукой держит Богомладенца, что выражает идею деятельного служения Богу. Богородица — живой Престол Божества.

Живыми Тронами Божества в Писании обычно называют самых близких к Богу ангелов, а в Новом Завете ближайшим к Богу разумным существом становится не ангел, а человек — Дева Мария. Вот почему в церковных песнопениях Богородицу величают как «Честнейшую херувим и славнейшую без сравнения серафим» (то есть как превосходящую в чести Херувимов и в славе — пламенеющих Серафимов).

На Владимирской иконе левой рукой Дева как бы указывает молящимся на Богомладенца. Такой же указующий жест Богоматери встречается на иконах «Одигитрия» («Путеводительница», «Указующая Путь»). Ведь и Сам Господь говорил: «Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня» (Ин. 14:6).

На этой и многих других иконах Богородицы с Богомладенцем Иисус изображен с босыми ступнями. Отказ от обуви в иконографии указывает на готовность пострадать, это знак Его смирения и готовности исполнить волю Отца — стать искупительной Жертвой: «Я отдаю жизнь Мою, чтобы опять принять ее. Никто не отнимает ее у Меня, но Я Сам отдаю ее» (Ин. 10:17–18).

Крещение Господне

Выходя на открытое служение, Сын Божий принял Крещение от Иоанна Предтечи (Своего предшественника, пророка и Крестителя).

Но для чего Он это сделал? Зачем погрузился в эти воды? Следует отметить, что Сын Божий погружается в воды Иордана последним, то есть после всех, кто пришел омыть свои грехи. В Евангелии сказано: «Когда же крестился весь народ, и Иисус, крестившись, молился: отверзлось небо, и Дух Святой нисшел на Него в телесном виде, как голубь…» (Лк. 3:21–22).

«В эти воды приходили омываться люди, кающиеся по проповеди Иоанна Предтечи; как тяжелы были эти воды грехом людей, которые ими омывались! И в эти воды пришел Христос окунуться в начале Своего подвига проповеди и постепенного восхождения на Крест, погрузиться в эти воды, носящие всю тяжесть человеческого греха — Он, безгрешный. Теперь Человек Иисус Христос берет на Свои плечи весь ужас человеческого греха, человеческого падения, и окунается в эти воды, которые являются теперь водами смерти, образом погибели, несут в себе все зло, весь яд и всю смерть греховную».^[10]

Созерцая Икону Крещения Господня, мы снова видим Его желание отождествиться с погибающими людьми, усыновить их Себе, взять на Себя все их грехи и их последствия, включая саму смерть.

После Крещения Господь выходит на проповедь и общается с людьми падшими, потерявшими Бога, отчаявшимися и потерянными: «народ, сидящий во тьме, увидел свет великий, и сидящим в стране и тени смертной воссиял свет» (Мф. 4:16).

Тайная Вечеря

Во время своего земного служения Господь собрал вокруг себя круг учеников. Двенадцать из них стали апостолами и участниками Тайной Вечери, во время которой Христос приобщил их Своему Телу и Крови.

Эта Божественная Трапеза (вечеря — славянское наименование вечерней трапезы) является высшей формой единения Христа и христианина, а также союза православных христиан. Любая Литургия тождественна той самой Тайной Вечери Великого Четверга («Вечери Твоея тайныя днесь, Сыне Божий, причастника мя приими…»); в ней преодолеваются ограничения времени и пространства.

Обращаясь снова к иконе Святой Троицы преподобного Андрея Рублева, мы понимаем, что в причащении человек достигает цели своего сотворения как друга Божия. В этой святой трапезе принимают участие все Лица Святой Троицы: на иконе Ангелы восседают вокруг трапезы, напоминающей престол православного храма. При этом одна из сторон этого царского стола, обращенная к молящемуся человеку, оказывается свободной. Чаша на престоле с главой Жертвенного Агнца предназначена для созерцающего икону человека.

Сам Бог приглашает человека принять участие в этой царской трапезе. Бог действительно присутствует в Церкви, участвуя в Святой Трапезе вместе со Своим народом. Как пища входит и претворяется в плоть человека, так и Господь захотел соединиться с людьми, приобщиться им, чтобы и они до конца приобщились Ему, стали «сотелесными» Христу, претворились в Его Тело: «Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем» (Ин. 6:56).

Поэтому регулярное причащение — ответ христиан на призыв Божий. В таинстве Евхаристии (Благодарения) проявляется очевидное отличие церковной жизни от языческого исповедания «Бога в душе»: христиане исповедают веру не в абстрактное божество, а в Богочеловека, то есть в Бога, воспринявшего на Себя человеческую природу. Поэтому единение с Богом и принадлежность к Церкви выявляются не только в молитве, но и в совместном участии в Литургии, в причащении (приобщении) Господу Иисусу Христу.

Созерцание иконы Троицы восполняется библейским образом Христа, Который стучит в дверь: «Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему и буду вечерять с ним, и он со Мною» (Откр. 3:20).

Здесь почти каждое слово несет важнейший смысл для христиан.

• «Се, стою у двери…». Почему Христос оказался «за дверью», за скобками человеческой жизни? Ощущают ли нецерковные люди «отчуждение от жизни Божией»? (Еф. 4:18);
• «…стою у двери и стучу…». Бог не перестает любить человека, стремится напомнить ему о Себе и восстановить существовавший в раю союз любви. Но при этом Он не навязывает Себя. Желая достижения ответной любви человека, Бог лишь скромно стучит (это может быть голос совести, жизненные обстоятельства и т. д.);
• «…если кто услышит голос Мой и отворит дверь…». Бог открывается лишь тому человеку, который услышал Божий призыв и готов на него жизненно откликнуться. Божие спасительное действие должно соединиться с ответными усилиями человека, направленными к устранению преград между ним и Богом. Попытка «отворить дверь Христу» может быть описана через рассмотрение традиционных форм приготовления к Причащению (открытость Богу на Исповеди, молитвенная устремленность к Богу, воздержание от развлечений и пост). Значение приготовления к участию в таинстве Причащения подчеркивал и апостол Павел: «Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей» (1 Кор. 11:28). При этом магические представления несовместимы с Этим Таинством: Бог не входит в душу человека, который этому противится.
• «…войду к нему и буду вечерять с ним, и он со Мною». Личностное измерение религии исключает возможность быть христианином «по традиции» или ради моды.

Те, кто слышат Его голос и стук, открывают Ему дверь, встречаются с Ним, а заодно и со всей Его семьей — Церковью: «А теперь во Христе Иисусе вы, бывшие некогда далеко, стали близки Кровию Христовою» (Еф. 2:13).

Распятие

На Кресте свершилось то, что максимально дало людям возможность познать Бога: добровольная смерть Господа Иисуса Христа ради спасения человека. «На землю Ты сошел, чтобы спасти Адама, и, на земле не найдя его, Владыка, до самого ада сошел, его ища».^[11]

Он заранее предсказывал о Своей смерти ученикам: «И когда Я вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе» (Ин. 12:32). На это указывала и сама форма казни: руки Распятого открыты, Он словно желает обнять все народы (иудеев и язычников), призывая их к Себе: «Если Господнею смертью разоряется „средостение ограды“ (Еф. 2:14) и совершается призвание язычников, — писал святитель Афанасий Великий, — то как бы Он призвал нас, если бы не был распят? На одном кресте умирают с распростертыми руками. Посему Господу прилично было и крест претерпеть, и распростереть руки, чтобы одною рукою привлечь к Себе ветхий народ, а другою — званных из язычников, тех же и других соединить в Себе».

Воскресение Христово. Пасха

Воскресение из мертвых Господа нашего Иисуса Христа — главный праздник Церкви. Слово «Пасха» происходит от еврейского песах (прохождение мимо). Этим словом именовался в Ветхом Завете праздник, посвященный исходу евреев из египетского плена, когда ангел смерти прошел мимо домов евреев, двери которых были окроплены кровью жертвенного агнца.

Воскресение Христово воспринимается христианами как Новая Пасха и Новый Исход: от смерти к Жизни и от земли к Небу. Сойдя Своей Душой в ад (мир мертвых), Сын Божий встретил там души всех прежде умерших людей — Адама и Евы, а также всех, кто ожидал Его пришествия, и освободил их от власти смерти и ада, открыл им врата рая.

Воскресение Христово — центральное место Евангелия. «…а если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша», — уверяет апостол Павел (1 Кор. 15:14). Нам надлежит быть соучастниками Вечной Жизни с Богом — Жизни, путь к которой Господь открывает нам Своим Воскресением из мертвых. Нам надлежит быть воскрешенными Христом, по Его слову: «Воля Пославшего Меня есть та, чтобы всякий, видящий Сына и верующий в Него, имел жизнь вечную; и Я воскрешу его в последний день» (Ин. 6:40). Сам же воскресший Христос в Евангелии именуется «первенцем из умерших»: «Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут, каждый в своем порядке: первенец Христос, потом Христовы, в пришествие Его» (1 Кор. 15:20, 22–23).

Бог стал человеком, умер на Кресте и воскрес во плоти, чтобы ни один человек не оказался вдали от Бога, чтобы вся жизнь людей, их страдания и даже смерть стали возможностью встречи с Богом, чтобы они наполнились смыслом и ценностью соучастия в Жизни, Смерти и Воскресении Спасителя.

Сошествие Святого Духа. День Святой Троицы. Рождение Церкви

На пятидесятый день по Воскресении Христа все двенадцать апостолов вместе с Божией Матерью и другими учениками Христа были в Иерусалиме. Они собрались для молитвы в ожидании исполнения обещания Спасителя о ниспослании им Святого Духа.

В третий час дня (по-современному — в девятом часу утра) в горнице, где они находились, с шумом ветра появилось пламя, разделившееся на огненные языки, остановившиеся над каждым апостолом, избранным Господом для проповеди Евангелия («апостол» значит «посланник»). Обетование Спасителя исполнилось, и Дух Святой дал апостолам способности, силу проповедовать Евангелие, в том числе и дар свидетельства о Воскресшем Христе на языках других народов.

Сошествие Святого Духа на апостолов явило собой завершение земного служения Господа Иисуса Христа и рождение Церкви. Вознесшись на Небо, Спаситель даровал христианам возможность достижения особого духовного единства с Богом и друг с другом через участие в церковных таинствах.

Церковь в Святом Писании именуется Телом Христовым (Еф. 1:23), ведь иначе невозможно выразить ту степень близости ко Христу и родства с Ним, которых достигают христиане, принимающие в таинстве Причащения Тело и Кровь Христовы.

Церковная жизнь — это непрестанный процесс уподобления Богу, стремления раскрыть в себе те качества, которые присущи Богу (например, смирение, любовь и кротость). И достигают этого христиане благодатью Святого Духа, которая была утрачена в результате греха Адама и Евы и вновь вошла в жизнь людей через жертвенный подвиг Спасителя.

Именно в сошествии Святого Духа Церкви была открыта полнота учения о Триедином Боге — Отце, Сыне и Святом Духе. Вот почему праздник Пятидесятницы именуют днем Святой Троицы.

Церковь призвана жить по образу бытия Лиц Святой Троицы. В кондаке праздника прямо говорится о духовном единстве всех христиан: «Когда сошел Всевышний и смешал языки, то Он этим разделил народы; когда же Он раздал огненные языки, то всех призвал к единству, и мы единогласно славим Всесвятого Духа».

Заключение

Обозревая историю спасения человека, мы можем сделать следующие выводы.

Бог сотворил человека по любви. И даже после разрыва отношений Он  не отошел от человека, но искал нас, желал нашего спасения. Для этого Он приклонил Небеса и сошел на Землю, принял на Себя нашу кровь и плоть, стал одним из нас — Сыном человеческим и Братом. Он погрузился в наше отчаяние и смерть, в саму преисподнюю. Из самого ада Он вывел Адама и всех, ожидавших Его пришествия, на свободу, к Небу, в Жизнь.

И сейчас Он стучит в нашу жизнь, приглашая на Свою царскую трапезу. Он хочет довести до полноты наше усыновление и родство. Чтобы мы стали Его «Кровинушкой», своими, родными (Еф. 2:19).

«Он во всем предоставляет нам Себя, а мы противимся Ему? Для всякого это совершенно очевидно. Я и друг… и брат, сестра, и мать, — Я все; только ты будь Мне другом. Для тебя Я беден, для тебя Я нищий, для тебя Я на кресте, для тебя во гробе, за тебя ходатайствую пред Отцом, на небесах, для тебя Я явился на земле посланником от Отца. Ты Мне все: и брат, и сонаследник, и друг. Чего еще желаешь? Для чего отвращаешься от Того, Который любит тебя?» (святитель Иоанн Златоуст).

Бог — наш Спаситель. А спасение — это преодоление вражды между человеком и Богом, между человеком и иным человеком, а также внутри его самого. Поэтому невозможно спасение вне этого единства Бога и людей, вне Церкви. Ведь «само назначение Церкви в преодолении страшного, диаволом в мир введенного и его погубившего отчуждения».[12]

[1]           Лопухин А. П. Толковая Библия.

[2]           Последнее прошение просительной ектеньи литургии Иоанна Златоуста.

[3]           Давыденков Олег, прот. Догматическое богословие. — М.: ПСТГУ, 2012. С. 204.

[4]           Лосский В. Н. Очерк мистического богословия Восточной Церкви. Догматическое богословие. — М. Центр «СЭИ», 1991.

[5]           Шмеман А., прот. Евхаристия. Таинство Царства. — М.: Паломник, 2006. — С. 127.

[6]           Антоний (Блум), митр. Человек перед Богом. URL: http://predanie.ru/antoniy-surozhskiy-blum-mitropolit/book/216325-chieloviek-pieried-boghom-chast-i-poi/

[7]           Григорий (Круг), инок. «Благовещение Пресвятой Богородицы». Православная икона. Канон и стиль. — М.: Паломник, 1998.

[8]           Постная триодь (в русском переводе). URL: http://azbyka.ru/bogosluzhenie/triod_postnaya/post1sr_u.shtml

[9]           Иоанн Златоуст. Беседы на Евангелие от Матфея. URL: https://azbyka.ru/otechnik/Ioann_Zlatoust/tolk_51/6

[10]         Антоний, митр. Сурожский. Крещение Господне (19 января 1973 г.).

[11]         Великая Суббота. Утреня (в русском переводе). URL: http://azbyka.ru/bogosluzhenie/triod_postnaya/post7sb_u.shtml

[12]         Шмеман А., прот. Евхаристия. Таинство Царства. — М.: Паломник, 2006. — С. 172.